«На 2024 год до сих пор сохраняются показатели о том, что экспорт РФ по нефти составит в районе 240 млн тонн нефти. Это столько же, сколько было бы в 2023 году с небольшим ростом. Означает это на самом деле то, что Российская Федерация приспосабливается к тем санкциям и к ужесточающемуся контролю со стороны недружественных стран за перемещением российской нефти, будь то море, трубопроводы, железная дорога. Поэтому могу сказать, что действительно в санкции и контроль за оборотом российской нефти имеют ограниченное влияние. При этом трубопроводные маршруты в направлении именно европейского рынка сегодня не работают в том объеме, в котором работали до введения санкций. То есть по большому счету больший объем, который выпал из направления Европы, перекочевал как раз в морские отгрузки, что в какой-то степени и подтверждается той статистикой, про которую пишет Bloomberg, что количество танкеров под санкциями растет, но они продолжают работать и перевозят российскую нефть. Это видно по той статистике экспорта, которая тоже появляется в средствах массовой информации. То есть, по сути дела, мы, собирая этот пазл из всей информации, понимаем, что санкции есть, они вводятся, ужесточается контроль за их исполнением, но и противодействие этим санкциям также работает, что доказывается именно сохраняющимся объемом экспорта российской нефти».

«У нас бюджет сверстан исходя из 60 долларов за баррель. То есть наше правительство рассчитывает на то, что если российская нефть будет торговаться в районе 60 долларов за баррель, то российский бюджет будет исполняться в тех параметрах, в которых, соответственно, Минфин заложил. Это раз. Если мы говорим о том, что недружественные нам страны в итоге примут решение пересмотреть потолок цен на российскую нефть и его снизить, например, до 55 или до 50 долларов за баррель по марке Urals и заставят, соответственно, потребителей с этим дисконтом покупать российскую нефть, то это означает, что российский бюджет недополучит того объема доходов, на который рассчитывал, и объем дефицита российского бюджета вырастет ровно на, соответственно, эту сумму, умноженную на объем поступлений, которые раньше шли за счет нефти. Но с учетом опять-таки того, что такая риторика существует не везде в стане западных стран, скорее всего, бюджет 2025 года будет выполняться по тем параметрам, которые сейчас заложены, а именно по 60 плюс долларов за баррель. Я думаю, что его вряд ли будут пересматривать. Только в случае, если сама по себе рыночная ситуация не приведет к тому, что цены на нефть в целом в мире будут снижаться. Такой прогноз вроде как на первое полугодие не имел места быть до развязанного конфликта. Из-за старта и развития конфликта на Ближнем Востоке такой прогноз уже не сбывается. Если же мы говорим о том, что урегулирование на Ближнем Востоке случится, то с учетом сложностей в экономиках развитых и развивающихся стран, цены, в принципе, могут нисходить к уровню 50-55 долларов за баррель, но именно в виде понижательного тренда, потому что мы знаем, что сделка ОПЕК+ как раз в этом году завершается, и ее продление пока не предполагается. Это означает, что будет идти наращивание объемов добычи нефти, а это, естественно, подогревает «медведей» к тому, чтобы продавать».

«Нефтяники, нефтепереработчики с этим также столкнулись в конце прошлого года — начале этого, достаточно оперативно инженерные службы среагировали. То есть они снабдили основное технологическое оборудование такого рода защитой через металлические тросы и соответствующие сетки. Достаточно эффектно это выглядит, а вот с точки зрения нефтебаз первый, наверное, такой опыт, его можно реализовывать через Рабицу и через другие какие-либо системы, например, системы подавления. Это вопрос приоритизации инструментов и приоритизации тех нефтебаз, которые могут быть потенциально подвержены соответствующим атакам. Это та работа, которую, наверное, должны проводить и в Министерстве энергетики РФ с привлечением специалистов Минобороны».

«В одной цистерне, действительно, порядка 5 тысяч кубических метров дизельного топлива, и если брать все эти цистерны, то получается, что порядка 85 тысяч тонн сейчас находится в процессе возгорания. За 2023 год было переработано порядка 85 млн тонн. То есть, сейчас горит 0,1% от объема производства, который РФ выпускает за год. Если в деньгах оценивать по оптовым ценам, которые дают НПЗ, сейчас находятся в процессе возгорания порядка 3,8 млрд рублей дизельного топлива».

«Таких возможностей, на мой взгляд, у них сейчас больше по нефти, в связи с тем, что нефтяной танкерной инфраструктуры достаточно много в мире, особенно той, которая так называемая подержанная, которую можно перекупать, заводить ее под теневой фонд Российской Федерации. А СПГ — это более экзотический вид товара, обороты этого рынка далеко еще не сравнялись с тем объемом перевозки, который организован именно по нефтяной части. В этом, мне кажется, и кроется основная сложность для наших компаний. Если мы говорим про нефтяные танкеры, вы можете перегрузиться где-то в море, а для СПГ вам технологически нужно еще придумать как соответствующую перегрузку осуществить, в море или где-то еще. Во-первых, у нас компаний не так много, которые производят этот вид сырья, это, по сути дела, «Новатэк» и «Газпром». Санкции по СПГ работают, ровно поэтому проекты, связанные с развитием мощностей, имеют тенденцию откладываться на более поздний период времени, потому что нужно искать замену, нужно делать перепроектирование».