«Тенденция на так называемую ИИ-национализацию, то есть замыкание технологий искусственного интеллекта в национальных границах, она была выявлена еще в году эдак 2018-м, это уже явно стало видно. Хотя, казалось бы, наука экстерриториальна, трансгранична, и научное сообщество всегда было открыто друг другу. Сейчас все это замыкается, ставятся барьеры, в том числе искусственные. Поскольку Nvidia — это компания, которая разрабатывает в первую очередь GPU, то есть графические процессоры, которые очень оптимизированы на матричные вычисления, оказалось, что, когда мы разрабатывали алгоритмы для компьютерной графики, они основаны на матричных вычислениях, то есть на умножении векторов на матрицы, матричные преобразования и так далее. А потом оказалось, что нейросети тоже основаны на матричной математике, поэтому именно GPU, оптимизированные под матричные вычисления, очень хорошо подходят под обучение искусственного интеллекта, но, естественно, это технологии двойного назначения. Поэтому тенденция к ИИ-национализации будет проявляться еще сильнее».

«Как раз ровно в этот момент, когда я думал об этом, Rutube прислал письмо на тему „Мы запустили автоматизированный инструмент по переносу всего контента“. Там надо сделать буквально три или два или три шага, чтобы начался процесс импорта. Этот процесс потом идет автоматически. То есть можно закрыть страницу, выключить компьютер, уйти, уехать в отпуск, и оно будет продолжать выкачиваться. И поначалу дело пошло очень даже бодро. В день у меня выкачивалось примерно по 100 видео. И где-то на третий день все резко остановилось. Потом я стал замечать, что и YouTube плохо отдает видео на скачивание, потому что есть же сервисы для ручного скачивания видео. Они работают медленно и раз через раз».

«Цифры выглядят достаточно разумными, потому что, когда речь заходит о таких рутинных задачах, то любой руководитель должен ставить перед собой вопрос, как ту или иную задачу можно эффективно решить при помощи большой языковой модели, которых у нас достаточно много разных, на любой вкус и цвет. Более того, они разной силы и разной стоимости, под конкретную задачу можно подобрать по соотношению цена/качество оптимально. Люди все больше узнают, что такое искусственный интеллект, языковые модели, и как можно при помощи них автоматизировать решение рутинных задач, и тут вопрос не в том, что сидят сто копирайтеров, и 25 из них не могут найти себе работу, тут речь о том, что раньше в какую-то редакторскую группу или в СМИ, или еще куда-нибудь приглашали четырех копирайтеров, отдел кадров подбирал, а сегодня не четыре, а три, то есть на 25% меньше, и это надо так интерпретировать, потому что с тем объемом задач, которые ставятся копирайтерам, редакторам, справляется меньшее количество людей, но все равно человек остается, это люди, которые научились использовать большие языковые модели, искусственных интеллектуальных агентов и повысили эффективность своего труда».

«Если мы пишем какое-то обращение в государственный орган при помощи большой языковой модели, она может что-либо выдумать — написать какие-нибудь слова, привести ссылки на законы и так далее. Вот их надо обязательно проверить. Если есть знакомый юрист, особенно в этой области права, дать ему проверить. Потому что, допустим, за рубежом уже были случаи, когда юристы, адвокаты использовали большую языковую модель именно для этих целей, и проигрывали суды, потому что модель выдумывала прецеденты, там же прецедентное право. Она выдумывала прецеденты, делала ссылки на несуществующие нормативные акты, судья был в шоке, когда все это получал».

«Сам по себе тест Тьюринга — процедура, которая показывает одно: система научилась проходить тест Тьюринга. Когда Алан Тьюринг написал свою работу «Может ли машина мыслить», это было почти век назад, только эта процедура, которую он описал, достаточно сумбурно в своей работе, на этот вопрос не отвечает. По современной убежденности большинства ученых, и я не понимаю, почему ученые-когнитивисты из Калифорнийского университета, которые проводили какие-то исследования, к этим ученым не относятся, в процедуре под названием «Тест Тьюринга» никакого резона вообще нет сегодня. Сегодня модели сравнивают друг с другом и с уровнем человека при рассмотрении определенных задач, решении определенных вопросов, и для этого составляются специальные метрики и вопросники, они проверяют, насколько эта тема приближена к тому, что она отвечает, как человек, но это не значит, что она мыслит, как человек. Мы видим, что система ведет себя, как человек, и мы говорим: вот эту задачу она решает примерно на таком же уровне, как ее решал бы среднестатистический человек, при решении этих задач можем опираться на такие модели. Все делается, чтобы автоматизировать какие-то процессы, замещать человеческий разум при решении каких-то рутинных задач большими языковыми моделями. И здесь единственная серьезная проблема, которую я вижу, что, когда человек долго всматривается в ChatGPT, ChatGPT начинает изнутри него смотреть, и это начинает уже чувствоваться. Я слышал в речи некоторых людей, с которыми общаюсь, вот эти ноты: они нас начинают переделывать, это самая серьезная этическая проблема, которую я уже вижу, может быть много других, философы пусть думают».